|
Эльчин КВАРТИРАНТЫ АДА Драма в семи картинах Copyright – Эльчин, 2007 г. Данный текст не может быть использован в коммерческих целях, кроме как с согласия владельца авторских прав Перевод на русский – Сиявуш МАМЕДЗАДЕ Действующие лица: МУЖЧИНА ЖЕНЩИНА ГОСТЬ ОФИЦЕР Двое сотрудников НКВД Примечание: в зависимости от режиссерской трактовки, роли Гостя и ОФИЦЕРа могут исполняться одним и тем же актером. Место действия: СССР, Баку. Время действия: 31 декабря 1937 года. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Картина первая На сцене темно. Тишина. Загорается карманный фонарик, нацеленный в зрительный зал. Чуть позади вспыхивают еще два фонарика, светом послабее. Фонарики перемещаются по пространству сцены. Сквозь темень проступают силуэты энкаведешной «тройки»: один, судя по всему, старший по чину, впереди, двое идут следом. Лучи фонариков исчезают в глубине сцены. Пауза. Во тьме внезапно раздаются крики. Крик ЖЕНЩИНЫ. Нет!.. Нет!.. Голос МУЖЧИНЫ. Я не враг народа!.. Крик ЖЕНЩИНЫ. Отпустите его!.. Отпустите!.. Не позволю!.. Голос МУЖЧИНЫ. Я никогда не сворачивал со сталинского пути! Голос МУЖЧИНЫ. Совесть моя чиста… перед родиной… партией… перед товарищем Сталиным! Крик ЖЕНЩИНЫ. Вай!.. Голос МУЖЧИНЫ. Я невиновен! Голос МУЖЧИНЫ. Не бойтесь… Все образуется… Я вернусь! Крик ЖЕНЩИНЫ. Не уводите его!.. Голос МУЖЧИНЫ. Я никогда не предавал партию! Вопль ЖЕНЩИНЫ. Не-е-ет!.. Не уводите!.. Голос МУЖЧИНЫ. Это ошибка!.. Вопль ЖЕНЩИНЫ. Не уводите!.. Голос МУЖЧИНЫ. Я вернусь!.. В темном пространстве сцены еще некоторое время слышится эхо последних слов: - Я вернусь!.. - Я вернусь!.. - Я вернусь!.. Картина вторая Гостиная квартиры на пятом этаже. Ночь. В углу украшенная к Новому году елка. На сцене большой портрет улыбающегося Иосифа Сталина, небольшие семейные фотографии. На переднем плане стол и два стула, поодаль - кресло, повернутое спинкой к залу. ЖЕНЩИНА, МУЖЧИНА, ГОСТЬ. ЖЕНЩИНА сервирует и накрывает на стол. ЖЕНЩИНА (глядя на стенные часы). Уже десять!.. Где он застрял?.. Видать, опять заседают… (Горестно вздыхает.) Эх… Что тут сказать, валлах… Снаружи доносятся шум, крики. Крик ЖЕНЩИНЫ (из-за кулис). Нет!.. Нет!.. Не трогайте его!.. Он праведный человек!.. ЖЕНЩИНА роняет из рук тарелку, тарелка, упав на пол, разбивается. Крик ЖЕНЩИНЫ (из-за кулис). Не пущу-у-у! Голос МУЖЧИНЫ (из-за кулис). Не бойся!.. Милостью Аллаха, выяснится, что произошла ошибка… ЖЕНЩИНА встревоженно устремляется к двери. ЖЕНЩИНА (шепотом). Гады!.. Даже под Новый год…уводят людей… (приблизив ухо к двери, прислушивается). Крик ЖЕНЩИНЫ (из-за кулис). Куда вы уводите его, куда? Кому сироток его растить?.. Его молитвы обернутся проклятьем вам!.. Не трогайте его! Голос МУЖЧИНЫ (из-за кулис). Иншаллах, образуется… Успокойся, дети пугаются… ЖЕНЩИНА (шепотом). Бедный Ахунд Сеид Рза. Крик ЖЕНЩИНЫ (из-за кулис). Я не отпущу…не позволю увести его!.. ЖЕНЩИНА (шепотом). Бедная Зейнаб… Крик ЖЕНЩИНЫ (из-за кулис). Не-е-ет!.. Не-е-ет! Не сиротите детей! Голос МУЖЧИНЫ (из-за кулис). Не бойся… Иншаллах, вернусь… Какой же из меня враг народа?.. Доносится топот. (Громко кричит.) Берегите себя! Иншаллах, скоро вернусь… Топот приближается, затем начинает удаляться… ЖЕНЩИНА (шепотом). Увели… (Звуки шагов, удалившись, тают в тишине. Всплакнув.) Увели… О, Аллах, за что такие мучения? (Покинув сцену, возвращается с веником и совком, сметает осколки тарелки и сгребает в совок.) Несчастная Зейнаб… (Глянув на ходики.) Ну что это такое! Приди же наконец… Ради Аллаха, поскорей… В голову лезут всякие черные мысли… Упаси Аллах… Пусть все беды и горести останутся в 37м!.. Пусть новый, тридцать восьмой, вернет радость осиротевшим очагам! (Покидает сцену. Тихий стук в дверь. ЖЕНЩИНА, вернувшись, устремляется к двери.) Пришел!.. (Отпирает дверь.) Наконец! Что, опять собрание? МУЖЧИНА (входя с портфелем в руке, отставляет его). Да. ЖЕНЩИНА. Опять разоблачали? МУЖЧИНА (вешает шляпу, снимая пальто.) Да… (Вешает на вешалку и пальто.) ЖЕНЩИНА (невольно срываясь на крик.). Ай аман! Когда же эта пытка кончится? И под Новый год не уймутся! Ни жалости, ни совести… МУЖЧИНА (оглянувшись). Да ты потише. ЖЕНЩИНА. Ну, ступай, умойся… (Помогает ему снять пиджак.) Передохни. МУЖЧИНА. Умираю с голоду… ЖЕНЩИНА (вздохнув.) Ладно, не тужи, все готово… Умойся и за стол. Он покидает сцену. Она наводит порядок на столе. ЖЕНЩИНА (громко, обращаясь к мужу). И кого там разоблачили? МУЖЧИНА (утираясь полотенцем, возвращается в комнату). Да потише ты… Мурсала… ЖЕНЩИНА. Мурсала? Это которого? МУЖЧИНА. Абилова… ЖЕНЩИНА (потрясенно). Мурсала Абилова? МУЖЧИНА. Да… ЖЕНЩИНА. Да он же, бедняга, тихий-смирный человек. МУЖЧИНА. А кто сейчас станет считаться - тихий-смирный или какой. ЖЕНЩИНА. И его во враги народа записали? МУЖЧИНА. И его… Она, сокрушенно качая головой, забирает у мужа полотенце. ЖЕНЩИНА. И что ему пришили? МУЖЧИНА. Дескать, он - агент испанских фалангистов… то есть контрреволюционеров. ЖЕНЩИНА. Контрреволюционеров? Да еще испанских? МУЖЧИНА. Ну да. Агент Франко… ЖЕНЩИНА. Франко? МУЖЧИНА. Да. Ихнего «фюрера». Говорят, якобы готовил покушение на Долорес Ибаррури… ЖЕНЩИНА. А кто это такая? МУЖЧИНА. Лидер испанских коммунистов… ЖЕНЩИНА. Ну, это ни в какие ворота не лезет - Мурсал-муаллим и Франко, и еще Долорес…как ее…Ибаррури… МУЖЧИНА. Видишь ли, говорят, в двадцать третьем году сюда в Баку приезжал некий испанский коммунист, и Мурсал-муаллим сопровождал его… ЖЕНЩИНА. В двадцать третьем? МУЖЧИНА. Да. ЖЕНЩИНА. Тогда ведь Ленин был еще жив… МУЖЧИНА. Ну и что с того? (Понизив голос.) Будь жив Ленин, думаешь, НКВД и до него не добрался бы? (Как бы испугавшись своих слов, озирается; вздохнув, показывает на накрытый стол.) Давай-ка сядем за стол… ЖЕНЩИНА. Да… Пора…но…ведь он же был коммунистом… МУЖЧИНА. Кто? Мурсал? Что с того? Разве остальные все не были коммунистами? Говорили, что Мурсал - замаскированный агент испанских фашистов… ЖЕНЩИНА. Нет, я о том испанце, который в 23-м году в Баку приезжал. Ты же говоришь, он был коммунистом. Мурсалу поручили, бедняге, он и сопровождал. МУЖЧИНА. Так ведь и того испанца сочли замаскированным фашистом… С той поры, говорят, фашисты и завербовали Мурсал-муаллима… ЖЕНЩИНА. Ну и как, все накинулись на Мурсал-муаллима? МУЖЧИНА. Да… ЖЕНЩИНА (насторожившись). И ты выступал? МУЖЧИНА. Я? Нет… ЖЕНЩИНА (обнимая его). Как хорошо, что ты есть на свете… А то недолго с ума сойти… А сам Мурсал-муаллим заикнулся хоть? Не сказал, что зря на него вешают собак? Что никакого отношения к испанским этим фашистам не имеет? А? Короткая пауза. МУЖЧИНА. Поднялся на трибуну, но не смог говорить… Короткая пауза. ЖЕНЩИНА. Почему же? МУЖЧИНА. Заплакал… ЖЕНЩИНА (дрогнувшим голосом). Ох, горемыка. МУЖЧИНА. Это, знаешь, потоп… Надо быть осторожным… ЖЕНЩИНА (вполголоса). А слух о Гарибзаде подтвердился? МУЖЧИНА (тихо). Да… ЖЕНЩИНА. И жену его?.. МУЖЧИНА. Да…и ее… (Еще больше понизив голос.) Якобы она привлекала женщин в «террористическую организацию» своего мужа… Завтра в газете выйдет сообщение о решении «тройки» и исполнении приговора… ЖЕНЩИНА. Боже мой!.. Как же осиротили очаг…такого человека, светлую голову… И жена его подстать - душа-человек, такая интеллигентная, благородная… Помнишь… (Давясь слезами.) Помнишь, как-то они пришли к нам… Какой проникновенный тост в честь него (показывает на портрет вождя)… товарища Сталина произнес… Как же может такой человек быть «врагом народа»?! Двоих детишек в детдом отдали… МУЖЧИНА. Старшего, мальчика, помнишь? ЖЕНЩИНА. А как же! С ним что-то сделали?.. МУЖЧИНА. Не то, чтобы… Просто в Доме пионеров закатили «покаянный суд» и заставили мальчика заклеймить своих родителей как «врагов народа»… И он выдал, мол, презираю маму и папу…отказываюсь от них… вырасту настоящим советским человеком… ЖЕНЩИНА (обомлев). Надо же! А всего-то от горшка два вершка… Двенадцать лет… МУЖЧИНА. Его заставили вызубрить, вот он и сморозил, как учили. Теперь, говорят, по всем районам республики возят его «выступать»… ЖЕНЩИНА (сквозь слезы). О, Аллах, что за подлые времена! Что за шайтаньи лиходейства! Праздник у людей…Новый год… И Ахунда самого увели… МУЖЧИНА. Сеид Рзу? Вот горе горькое!.. Видать, кто-то очернил, «настучал»… А то бы кто о нем вспомнил? Ведь мечеть, где он служил, лет пять как закрыли. Теперь там ботинки чинят… ЖЕНЩИНА (с горестным сочувствием). Старый человек…аксакал… Он, бедняга, клялся, божился, какой из меня враг народа? И как Аллах терпит такое кощунство? МУЖЧИНА. Успокойся… Не век же так мыкаться… Как-нибудь этот год переживем, проводим, а там образуется… Не может же так продолжаться вечно? (Смотрит на ходики.) Осталось до Нового года…час сорок минут. (Тихо.) Через час и сорок минут кончится год тридцать седьмой?.. Не верится… ЖЕНЩИНА. Это сказываются в тебе переживания последних месяцев…годов… Я-то знаю… Он крепко обнимает и целует ее. (Тихо.) Говоришь, через час сорок минут…все образуется? И наступит тишь да гладь?.. МУЖЧИНА (вполголоса). Через час сорок минут закончится год тридцать седьмой. Закончится ли? (Еще тише.) Давай-ка садись, проводим… Этот злополучный 37-й… Вернее, выпроводим…так, чтоб никогда не возвращался… ЖЕНЩИНА. А помнишь, в детстве нам жалко было расставаться с уходящим годом, и нам хотелось, чтоб старый год вернулся… Чтоб мы так же веселились и играли… Короткая пауза. Сразу после наступления Нового года, пять минут первого к нам стучали в дверь, - дедушка присылал нам целый фаэтон свежих цветов! В разгаре зимы! И в их гуще - подарки для каждого из нас. МУЖЧИНА. Забудь об этом. ЖЕНЩИНА. Это невозможно забыть… МУЖЧИНА. Кто-нибудь услышит - скажут, тоскуешь по николаевским временам. ЖЕНЩИНА. За себя я не боюсь! МУЖЧИНА. Ты их не знаешь… ЖЕНЩИНА. Я за тебя боюсь. Денно-нощно. Каждый раз сердце точит тревога: вернешься с работы или… Глаз не свожу с часов и дверей. А по ночам, чуть что, скрип или стук, думаю: вот, пришли за тобой. МУЖЧИНА. Нет. Меня им не взять, у меня алиби. Ну, давай сядем за стол. Забудем обо всем. И детство наше забудем. Садятся за стол, лицом друг к другу. Шампанским «грохнем», когда часы пробьют двенадцать! МУЖЧИНА. Ну, пока мы выпьем этого прекрасного вина из Гадрута. ЖЕНЩИНА. Ты так говоришь, будто сейчас былые времена, и все друзья, родня - в сборе, и мы вместе встречаем Новый год… МУЖЧИНА (наливает вино в бокалы). Давай досрочно - за Новый год! Все будет хорошо! ЖЕНЩИНА. Нет! 37-й еще не закончился. (Берет бокал.) Я поднимаю бокал за тебя! Что с того, что ты ничего не говоришь. Я-то знаю, какие кошки у тебя на душе скребут… Даже когда стучишься в дверь, ты делаешь это тихонечко, осторожненько, чтоб меня не напугать… Чтоб я знала, что это - ты. За твое здоровье, милый ты мой. МУЖЧИНА (растроганно). За нас! Ты сказала только что…сказала…что ты их не боишься… Я тоже за себя не боюсь… Боюсь потому, что… (Еще больше расчувствовавшись.) Что ты…как бы не осталась одна как жена врага народа... и не сослали бы тебя тоже в места не столь отдаленные… Маленькая пауза. (Утирает ладонью глаза.) Прости… ЖЕНЩИНА невольно отставляет бокал, уставившись на него. Короткая пауза. ЖЕНЩИНА (порывисто встав с места, обнимает его). Мой милый… Любимый… Если ты говоришь вот такие слова… МУЖЧИНА. Прости… ЖЕНЩИНА. Нет…нет… Если ты говоришь вот такие слова…то мне больше ничего не нужно на свете! Ни-че-го!.. Одно только мучает меня, что за эти прожитые годы я не смогла подарить тебе ребенка… (Прижимает его голову к своей груди.) Ты смирился и с этим, мой милый!.. Мой единственный!.. Увы… Увы… Я не смогла дать тебе ребенка…который был бы подстать тебе… МУЖЧИНА. Мне не нужно никого, кроме тебя… (Поднявшись, глядя на портрет Сталина, тихо.) Все равно все мы… его дети… Все мы - дети одного отца… Пауза. ЖЕНЩИНА. А мы ведь не выпили вино… (Берет свой бокал.) Ну, бери. Он поднимает бокал. Раздается громкий стук в дверь. Оба застывают с бокалами в руках. МУЖЧИНА (шепотом). Они… ЖЕНЩИНА. Я же говорила, что 37-й еще не кончился. Чуяло мое сердце… МУЖЧИНА. Не бойся… У меня есть алиби… Стук в дверь повторяется. (Нервно, повысив голос.) Кто там? Пауза. Кто там, спрашиваю? Пауза. (Подходит к двери.) Кто? ЖЕНЩИНА. Не открывай! Снова стучат. МУЖЧИНА (раздраженно). Почему вы молчите? (Открывает дверь.) Кто здесь? (Никого за дверью нет. Выходит за дверь, оглядывается.) Кто стучал в дверь? (Возвращается.) Никого… наверно, ребятня… Под Новый год хулиганят… ЖЕНЩИНА (встревоженно). Нет… Когда он, заперев дверь, хочет вернуться к столу, вновь громко стучат в дверь. МУЖЧИНА (повернувшись к двери, раздраженно). Кто там? ЖЕНЩИНА (истерически). Кто-о-о? Кто-о-о там? МУЖЧИНА (открыв дверь). Кто же это? (Переступает через порог.) Что это за шуточки? Кто тут дурачится? (Возвращается.) Никого… ГОСТЬ. Как это - никого? (Развалившись в кресле, поворачиваясь к ним.) А я? Свет гаснет Картина третья Та же обстановка. Ночь. ЖЕНЩИНА, МУЖЧИНА, ГОСТЬ ГОСТЬ. Вы что, не видите меня? Почему вы орете? Пауза. С утра кричат, а теперь как в рот воды набрали… МУЖЧИНА (с трудом придя в себя) Кто вы такой? Как вы сюда попали? (Женщине.) Ты видела его? ЖЕНЩИНА (в ужасе). Нет… МУЖЧИНА Кто же это такой? ЖЕНЩИНА (пожимает плечами). Понятия не имею. МУЖЧИНА. А вы что, с утра здесь прячетесь? ГОСТЬ. Я? Прячусь? С какой стати? От кого мне прятаться? От чего?.. У меня нет тайных дел… Нет и не было! МУЖЧИНА (ей). Он - из НКВД пожаловал… (Возмущенно, Гостю.) Ты пришел из НКВД? ГОСТЬ. Что? МУЖЧИНА. Ты из НКВД пришел! (Хватает его за грудки.) ГОСТЬ (пытается вырваться) Пусти меня! Отпусти! МУЖЧИНА (трясет его). Ты - из НКВД! Из НКВД! Да?! ГОСТЬ. Отпусти!.. МУЖЧИНА. Прокрался…затаился тут!.. ГОСТЬ. Пусти, говорю… МУЖЧИНА (продолжая трясти его). Чего тебе надо? Зачем пробрался сюда и затаился? ГОСТЬ (Женщине). Помогите же! Не видите, он душит меня! МУЖЧИНА (еще неистовей трясет незваного пришельца). Нет… Нет… энкаведешный шпик! ГОСТЬ (вырвавшись из рук, пытается выпрямиться). Отпусти! Говорю тебе, отпусти! (Передразнивает.) «Откуда пришел, кто такой…». Да я, может, с потолка свалился. (Тычет в потолок.) МУЖЧИНА (вдруг, обмякнув, смотрит на потолок, переводит взгляд на жену). Что он мелет? ЖЕНЩИНА (обмирая). Я боюсь… ГОСТЬ (поднявшись с кресла, поправляя галстук, передразнивает их). «Что он мелет?» «Я боюсь…» Что с вами? Не можете по-людски разговаривать… (Прохаживаясь, осматривает комнату.) Да… Живете неплохо… А потом жалуетесь… Другие ютятся по десять человек в коммуналке, в комнатушке, один туалет на пять семей, а вы, всего вдвоем, и такие апартаменты… Чего же еще хотите? (Мужчине). Дверь вы оставили открытой, извольте закрыть. МУЖЧИНА. После того как вы уберетесь вон! ГОСТЬ (Женщине). Вот вам любезность вашего мужа! (Качая головой, идет к двери, закрывает ее.) Ведь столько любителей задарма поесть-попить…неровен час… МУЖЧИНА (резко). Вы уберетесь отсюда или нет? ГОСТЬ. Ох-хо-хо! Напугали! (Женщине.) И как вы с таким грубияном уживаетесь? ЖЕНЩИНА (впившись в него глазами, в ужасе). Нет! Вы - не человек!.. У вас глаза - не как у людей… ГОСТЬ. А чем плохи мои глаза? (Достав из кармана зеркальце, смотрит в него). Чем же отличаются мои глаза от ваших? А? Чем? ЖЕНЩИНА (объятая тем же паническим страхом). Вы… Вы - кто? Дьявол, сатана, нечистая сила, черт? Кто вы? ГОСТЬ (подойдя к ней, смотрит на нее, затем подступает к Мужчине в недоумении). Разве перечисленное - не одно и то же? МУЖЧИНА. Зачем ты явился сюда? ГОСТЬ. Разве у гостя спрашивают, зачем он пришел? МУЖЧИНА. А кто тебя в гости звал? ГОСТЬ. Разве бывают только гости по приглашению? Бывают и незваные. Как я! (Недовольно.) Не даете присесть, нормально поговорить… ЖЕНЩИНА. Это шайтан!.. ГОСТЬ (Ей). Вы называете меня шайтаном, теперь я должен признаться, что я шайтан? И сказать, что я действительно, с потолка свалился? Или доказывать, что я не шайтан? (Передразнивая.) «Откуда взялся, откуда пришел?..» Я никому ничего не думаю доказывать. (Показывая на потолок.) Я не оттуда пришел. (Тычет пальцем в грудь Мужчины, подразумевая сердце.) Вот отсюда я и пришел! (Подступив к Женщине, кончиком пальца касается ее груди.) МУЖЧИНА (ринувшись на него). Убери руки, хам! ГОСТЬ (отстраняясь, Женщине). И вправду, как вы с таким человеком живете? Короткая пауза. Он же псих! МУЖЧИНА. Сам ты псих! ГОСТЬ. Ну, ладно, ладно, успокойтесь! (Ворча, ходит взад-вперед.) Шайтан, Дьявол, Сатана…Вельзевул…Мефистофель…Люцифер... Ха-ха… Столько имен навыдумали… Проходят годы, века, тысячетелетия, а вы носитесь со своими выдумками… Стращаете друг друга Шайтаном. Если Шайтан и существует, то кто же он, позвольте спросить? Кто? Правитель преисподней! По-вашему, Шайтан-кочегар геенны огненной, по совместительству - палач… Он, видите ли, пытает грешников, он сжигает их, варит в кипящем котле… Я не сочиняю, это ваши россказни. (Задержав шаг.) Так ведь? Пауза. А с другой стороны, вы говорите, что Шайтан еще и в Змея-искусителя оборачивается, Еву подбивает к греху… Да разве Ева была несмышленой малышкой? (Прохаживается.) Бог сотворил Адама, и чтоб он не томился в одиночестве, из ребра Адамова смастерил Еву… А кто была она? Взрослая зрелая ЖЕНЩИНА! Захотела бы - не стала бы вкушать это самое яблоко. Пусть бы Змей-Шайтан из кожи лез вон… (Саркастически.) «Бес попутал… Наущение Дьявола…» Чуть что - проклятье Шайтану! А как же так получается: Шайтан сам соблазняет, подстрекает на грех, и сам же потом карает их за грех? Нелепость! Этот, видите ли, придурок Шайтан вводит во грех, чтоб потом шкуру содрать с грешников? Что же он, кто же он? Мазохист ли, садист ли, черт знает что. Что за ахинею вы сочиняете? Что за чушь? (Подойдя к Женщине, трогает ее за подбородок.) Ответь же мне, о прекрасное создание!.. МУЖЧИНА (вскочив с места, отталкивает его). Не смей прикасаться к моей жене, энкаведешный холуй! Ты ничего не сможешь сделать мне! Зря тебя подослали! ГОСТЬ (с трудом удержав равновесие). Чуть было не упал… (Мужчине) Ведите себя, как положено, слышите? Вы взрослый человек, руководитель главка в наркомате! Член, между прочим, партии! (Передразнивая.) «Кто тебя подослал?» Да никто! Я сам пришел! ЖЕНЩИНА (беспомощно опускаясь на стул). Не знаю уж, вы шайтан или кто… но почему вы избрали нас? Почему к нам явились? ГОСТЬ. Так вот каково ваше гостеприимство. (С обидой.) Причем под Новый год… (Сокрушенно качает головой.) ЖЕНЩИНА. И все же - почему? МУЖЧИНА.Он - из НКВД. Не так ли, энкаведешная крыса? ГОСТЬ (подходит к нему вплотную). Крыса? Энкаведешная? Да? МУЖЧИНА (чуть растерянно). А что я должен говорить? Свалились как снег на голову, среди ночи… ГОСТЬ. Но когда вы в НКВД, при очной ставке с Гарибзаде говорили, что он один из организаторов контрреволюционной пантюркистской организации, - тогда сотрудники НКВД были не крысами, а Большими ангелочками, да? ЖЕНЩИНА (потрясенно). Как так - ты свидетельствовал против Гарибзаде? МУЖЧИНА. Да не слушай его галиматью! Это же проходимец!.. Провокатор! Шантажист! (Поднявшись с места, собирается накинуться на Гостя.) ГОСТЬ (останавливает его жестом). Стой! (МУЖЧИНА застывает, как загипнотизированный.) Я не провокатор и никогда им не был! Я и не проходимец и никогда им не был! (Внушительно и резко.) Зарубите это себе на носу! Оба! Ясно? Пауза. Я никогда не лгал! Это тоже учтите! И еще - какая нужда мне лгать? Разве все ваши дела не построены на лжи? Короткая пауза. (Мужчине.) И кидаться, орать на меня не стоит! Не вы ли в подвале НКВД дали показания против Гарибзаде? Не вы ли говорили, что они создали контрреволюционную пантюркистскую организацию!.. Что Гарибзаде - один из организаторов?.. Что они готовили покушение на товарища Сталина?.. Что хотели добиться выхода Азербайджана из состава СССР? Так чего же на меня кидаетесь? Или я ошибся адресом? Или вы и знать не знаете, где находится НКВД? А? Ну говорите же! Пауза. ЖЕНЩИНА. Ты…оговорил…его? МУЖЧИНА (пытаясь взять себя в руки). А что я должен был делать? Он сам…Гарибзаде сам признался… ГОСТЬ. А вы будто не знаете, как выбили из него показания? Иглы под ногти вонзали… Не знаете? Так уж и не ведаете, что творится в НКВД? МУЖЧИНА. Знаю! Что с того, что знаю? Разве можно с НКВД «энкаведешничать»?! ГОСТЬ (Женщине.) Только что он обзывал меня «энкаведешной крысой»… (Мужчине.) Чего же вы боитесь? У вас же алиби! Вы же застраховались! МУЖЧИНА (в замешательстве). Откуда вам это известно? ЖЕНЩИНА. Ты же сам говорил, что у тебя есть алиби. МУЖЧИНА (ей). Ты ничего не понимаешь… Я сказал, что это все - ураган, смерч… надо выкарабкаться из этой свистопляски живым… Надо защищать себя! Если в наши времена ты сам не защитишь себя, никто за тебя не заступится! Кто тебя оградит? Никто. Каждый печется за свою шкуру. ЖЕНЩИНА (все еще не может прийти в себя). Ты…оговорил Гарибзаде? Нет - не может быть… Не может быть, чтоб ты так поступил… Не может быть… Пауза. Почему ты молчишь? МУЖЧИНА (срываясь на крик). А что мне было делать? Сложить лапки, не выгородить себя, чтоб и меня записали во «враги народа», объявив английским, турецким, или там монгольским шпионом, и поставили к стенке?! ГОСТЬ. Монголия - страна социалистическая. И в СССР ихних шпионов нет! МУЖЧИНА. Ну, пусть польским, пусть немецким… А потом меня, как этого несчастного Гарибзаде, измордовали бы, выбили бы зубы, повыдергивали усы, заставили бы признаться, что я шпион! Террорист! Националист! Пантюркист! И намеревался отправиться в Москву и убить товарища Сталина! Так, что ли? И я должен был все это подтвердить? А там - к стенке и пулю в лоб… А ты чтоб потом по миру пошла… Пауза. ЖЕНЩИНА. Значит, ты ради меня…оговорил Гарибзаде? МУЖЧИНА. Да!.. Да!.. Да!.. Или, думаешь, я был врагом ему? Хотел, чтоб его исколошматили как скотину? Хотел, чтоб его пустили в расход? Да кто я, по-твоему? Стукач? Доносчик? Дьявол? Шайтан?.. Что было мне делать? Что я мог? Вырвать его из лап НКВД? В подвалах НКВД - тысячи гарибзаде! По всему Союзу полным-полно таких гарибзаде - с выбитыми зубами, переломанными ребрами, искалеченными судьбами. Разве ты не знаешь этого? ГОСТЬ. Теперь он по-другому запел… ЖЕНЩИНА (постепенно повышая голос). Нет!.. Ты не ради меня оговорил Гарибзаде… Ты…ты…это сделал ради себя… Ты испугался их…испугался пыток…страданий…расстрела… МУЖЧИНА. Тебе хотелось, чтобы и меня пытали? И расстреляли? Ты по одному слову этого… (Показывая на Гостя. )… авантюриста… ГОСТЬ Теперь я и авантюристом стал… МУЖЧИНА. … обвиняешь меня? А кто, скажи, не дорожит своей жизнью? Кто добровольно пойдет и положит голову на плаху - секите, казните? Кто? Я на твоих глазах днем и ночью тружусь, вкалываю, не жалею сил… Служу народу, родине, партии! Я не из оборотней с партбилетом в кармане! Ты же это знаешь! Я вступил в партию ради карьеры? И этот портрет (Показывает пальцем на портрет Сталина.) повесил не из-за страха! Я сделал это по велению сердца… Я верю в идеалы коммунизма… Но кто сегодня на это смотрит? Что стоит сегодня меня прищучить по доносу какого-нибудь сукиного сына и стереть в порошок как приспешника Троцкого или турецкого агента?! Кому я могу доказать, что я, если на то пошло, в упор не вижу Турцию? Кому могу доказать, что в борьбе против Троцкого всегда отстаивал позицию товарища Сталина? Что я никогда не принимал пантюркизма, и не приму, - кому это могу доказать? Ну, даже, допустим, докажу. Кто станет считаться с этим? (Иронически.) Почему я свидетельствовал против Гарибзаде?.. Меня же вызвали в НКВД, не по своей воле пошел. А не пошел бы - приехали бы за мной, запихнули бы в машину, как барана на убой, и увезли бы… Тебе-то что… Сидишь сиднем дома, все, как надо, а что в мире творится - не ведаешь… Витаешь в облаках… гуманными идеалами живешь… Да сейчас чихать хотели на гуманистические идеалы… ЖЕНЩИНА. И ты чихаешь? ГОСТЬ. Ну, хватит вам, успокойтесь!.. (Сокрушаясь.) Что за люди, ей Богу… (Мужчине.) Вы не можете говорить потише? ЖЕНЩИНА (понизив голос, Мужчине). Так вот какие пироги… Вот оно как… Так было всегда, или… или только в последние времена?.. МУЖЧИНА. Послушай… Прости меня… Я не в себе… (Тычет в Гостя.) Этот клеветник… этот… (Не может найти слово похлеще.) Этот… негодяй вконец вывел меня из себя… Я и сам не знаю, что говорю… Прости меня… ГОСТЬ (искренне возмущаясь). Я? Это я-то «негодяй», «клеветник»? (Подступив к Мужчине, протестующе) Нет! Я не клеветник! Не был и не буду никогда! Я никогда не вешал собак на людей! Не возводил напраслины! Короткая пауза. Ведь и нужды в этом не было. Какая нужда в клевете? Не так ли? (Смотрит в упор на Мужчину). МУЖЧИНА (с ненавистью). Все твое нутро - скверна и грязь. Ложь и клевета. Тьфу на тебя! (Плюет на Гостя). ГОСТЬ (взяв с кресла полотенце, утирает лицо, воротник). Мне…у меня больше нет слов… Вы - законченный невежа! (Женщине.) Он очень дурно воспитан!.. (передразнивая) «Все твое нутро - грязь, скверна… ложь и клевета…». Во-первых, не «твое», а «ваше». Во-вторых, где вам знать мое «нутро», как вы изволили выразиться, а? В-третьих, по-вашему, я - лжец, так? Ну, давайте разберемся, какой я лжец. (Женщине) Что он вам недавно рассказывал?.. ЖЕНЩИНА (все еще пребывая в потрясении) Мне? ГОСТЬ. Да, да, вам. ЖЕНЩИНА. Что вы имеете в виду? ГОСТЬ. Его слова о собрании… Как там разоблачали Мурсал-муаллима. ЖЕНЩИНА. Ну, говорил… Что тут особенного? Сейчас повсюду проводят разоблачительные собрания… ГОСТЬ (с досадой). Эх… я не о том… Я все это прекрасно знаю. Выслушайте, не торопитесь. Вы спросили у мужа, выступал ли он на собрании? ЖЕНЩИНА. Ну, спросила. МУЖЧИНА. Хватит! Кончайте этот балаган! ГОСТЬ. Ну нет! (Вертит пальцем у него перед носом.) Нет! Это не балаган! Вы изволили сказать, что мое нутро - сплошная скверна…ложь…клевета… Так? МУЖЧИНА. Да! Вы с головы до пят - напичканы ложью…ядом… Ваш дух магнетически провоцирует зло… ГОСТЬ (оскорбленно, с сарказмом). Ах, ах!.. Мой дух, видите ли, провоцирует, да еще магнетически!.. А ваш дух, надо полагать, источает исключительно добро? (Женщине.) И что он вам ответил на ваш вопрос? МУЖЧИНА (кричит). Довольно! ГОСТЬ (не обращая на него внимания). Он сказал, что не выступил на собрании? Да или нет, я вас спрашиваю. Короткая пауза. Да? (ЖЕНЩИНА кивает головой). И вы расчувствовались: «как хорошо, что ты есть на свете». То бишь он (показывает на ее мужа). МУЖЧИНА (Женщине). Я же говорил тебе… Этот стукач тайком проник сюда, затаился, подслушивал… ГОСТЬ (не обращая внимания на него, Женщине). Ну? ЖЕНЩИНА. Сказал, что не выступал. ГОСТЬ (подойдя к Мужчине). Итак, вы не выступали на собрании. Не говорили, что Мурсал входил в контрреволюционную организацию Гарибзаде. И в начале собрания не поднимали руку, прося дать вам слово? Короткая пауза. МУЖЧИНА (отчаявшись). Кто бы вы ни были…человек, шайтан, черт, призрак… ну, когда вы уберетесь отсюда, когда? ЖЕНЩИНА. Ты… ты и Мурсал-муаллима оговорил? МУЖЧИНА. Да его и без того упекли бы! Это было предрешено!.. А я… я не мог отделаться молчанием… Я должен был продемонстрировать свою лояльность… чтобы защитить себя! Имею я право защищать себя или нет? Защищать свою семью…тебя… Имею право или нет? ГОСТЬ. Да вы просто перестраховывали себя! Испугались НКВД! МУЖЧИНА. Хватит! ГОСТЬ. Правда глаза колет? (Передразнивает.) «Твое нутро - скверна и грязь…» (Посуровев.) Возьмите эти слова обратно! МУЖЧИНА (с презрением). Нет! Я не беру своих слов обратно! Могу добавить: вы - исчадие зла! Короткая пауза. ГОСТЬ (насмешливо). Ну вот, приехали! (Обеими руками показывая на Мужчину.) Вот, видите! Я - исчадие зла… (Качает головой.) Ай-яй-яй! (Женщине.) Он говорил, что у него есть алиби… МУЖЧИНА (Женщине). Да не слушай ты его брехню! ГОСТЬ. Почему же не послушать? У меня есть письмо… Оч-чень идейное письмо… МУЖЧИНА (негодующе). Нет! Не нужно! ГОСТЬ. Почему это не нужно? Вы что, не коммунист? Вот вам партийное послание. По правде говоря, это даже мне понравилось. (Женщине.) Вы думаете, мне может понравиться всякая всячина? Вовсе нет… Но это письмецо мне понравилось… Сейчас увидите, минуточку. МУЖЧИНА (орет). Когда ты уйдешь из нашего дома к чертовой матери?! ГОСТЬ (пропустив его слова мимо ушей). Сие послание - показатель принципиальности, подобающей истинному большевику! Образец бдительности советского гражданина! Верх политической соз… (Прервав себя на полуслове, переводит взгляд на Мужчину.) Да? Короткая пауза. …кульминация политической сознательности! Партийной политической сознательности! Итак, послушайте. (Вспрыгнув на стул, начинает с пафосом читать наизусть текст). «Дорогой товарищ Сталин! Я пишу это письмо лично Вам. Это письмо продиктовано моей беспредельной любовью и почтением к Вам, моей коммунистической совестью…». МУЖЧИНА. Прекрати! (Женщине.) Не слушай ты его! Его подослали из НКВД! Как пить дать, НКВД! ГОСТЬ. Послушайте! (продолжает озвучивать текст). «Дорогой вождь! Хочу оповестить Вас, что подлые троцкистские выродки окопались и в наркомате, где я служу. Эти двурушники во главе с комиссаром, сколотили контрреволюционную пантюркистскую организацию и ведут подпольную деятельность в этом направлении… (Словно войдя в раж от произносимых слов, он перескакивает на стол и продолжает «декламацию».) Это контрреволюционная группа во главе с самим комиссаром и его заместителями, распространяя в Азербайджане ядовитые идеи пантюркизма, подготавливая выход Азербайджана из состава СССР в качестве суверенного государства, распространяя подлые слухи о нашем любимом вожде…» (Переводя дух, Женщине.) Здесь он не решился назвать имя товарища Сталина… (Продолжая «декламацию».) «…занимаются пропагандой идей Троцкого, а равно как таких продажных буржуазных националистов, как лично известный Вам Расулзаде, Хойский, Юсифбейли. Они питают откровенные симпатии к фашизму… Дорогой Иосиф Виссарионович! Я знаю, что у Вас, как гениального вождя пролетариата, работы и дел непочатый край. Поэтому я счел своим долгом довести до Вашего высокого внимания это сообщение в краткой форме. С коммунистическим приветом…». (Показывает жестом на Мужчину.) Его подпись, место работы, адрес. (Спрыгивает со стола на пол.) Пауза. ЖЕНЩИНА. Это… правда? Пауза. Ты написал и отправил такое письмо? ГОСТЬ. Есть и дата. Написано семь месяцев тому назад!.. ЖЕНЩИНА И после твоего послания в наркомате начались аресты? МУЖЧИНА (запальчиво). Нет! Когда я отправил письмо, комиссар уже сидел за решеткой… Пауза. ЖЕНЩИНА. И вправду существовала такая организация? Пауза. Ты выяснил, что они действительно занимаются такой деятельностью? И комиссар их возглавляет, и его заместители… Ведь и Гарибзаде был замом… Это все правда? МУЖЧИНА. Что - правда? Сейчас какая разница - правда или кривда? ЖЕНЩИНА. Значит…ты…дал лживый «сигнал»? МУЖЧИНА. Да какая разница, была такая организация или не была в нашем наркомате? Никакой разницы. Только дураки могли не почувствовать, что у нас в комиссариате начнется облава… Разве ежовские «чистки» не охватили всю страну? Кто этого не ведал, кроме нашего самонадеянного наркома, который не чуял ног под собой, и его остолопов-заместителей? Наш нарком уповал на свой партийный стаж, революционные заслуги… Наивный человек! Кто сейчас посмотрит на партстаж, на былые заслуги? Он надеялся на личное знакомство с товарищем Сталиным… Будто Ежов станет докладывать вождю по каждому делу. Накатывала новая гигантская волна репрессий. Это было ясно всем, как божий день… ГОСТЬ. О божьем дне заговорил, гляди-ка. МУЖЧИНА (Гостю). Заткнись! Это все - козни таких, как ты! Это ваше отродье очерняет героев революции, честных и чистых коммунистов, создателей Советского Союза, оговариваете их как «врагов народа», вы объявляете их агентами империализма, вы обрекаете их на пытки и гибель, сиротите их очаги!.. Такие, как ты расстреливают безвинных, пытают их в застенках! ГОСТЬ (Женщине). Вот какую пламенную речугу толкает! Будто на митинге выступает разоблачительном! (Мужчине.) Этот донос товарищу Сталину накропал не я, а вы! МУЖЧИНА. Да, я, я написал! Что с того? Какое это имеет значение? Разве из-за моего письма призрак 37-го навис надо всей страной? Разве по моему письму расстреливают поэтов, ссылают ученых в Сибирь? Разве по моему письму в Москве партработников пускают в расход пачками, маршалов, генералов ставят к стенке, старых большевиков, насмерть сражавшихся с царизмом, не щадят? Нет! Мое письмо никому никакого зла не причиняет, какое еще зло можно причинить людям обреченным и осужденным? Оно просто-напросто спасает меня, одного! Если топор палача занесен над плахой, и ты это видишь своими глазами, то должен хотя бы убрать свою голову! Если спасение чужих голов не зависит от меня, и я спасаю только свою, спасаю семью, то в чем моя вина? В чем?.. ГОСТЬ (перебивая). Ему кажется, что этот поклёп - гениальная мысль, осенившая его драгоценную голову. МУЖЧИНА. Не твоего носа дело, что я написал, о чем я думал! ГОСТЬ. Наивный человек! МУЖЧИНА (указывая пальцем на него, обращается к Женщине). Откуда он взялся на нашу голову, кто его подослал… не пойму… Но он пытается шантажировать нас, опорочить нас друг перед другом… Кто он, какого поля ягода, не знаю, но он - воплощение зла! Разве ты не видишь? ГОСТЬ (задетый). Говорит обо мне всякие гадости… (Женщине.) Разве я сказал хоть слово неправды? (Мужчине.) Выходит, правда глаза колет… МУЖЧИНА. Тебе не понять, какие чувства я испытываю. (Распаляясь.) Палачи! Ни молодых, ни старых не щадите! Не различаете - трус ли, герой ли, свой ли, чужой ли. Ничем вас не проймешь! Ни стыда, ни совести! Нет на вас управы, нет у нас защиты. Безбожники! ГОСТЬ (недоуменно, Женщине). Какой же это коммунист, если о Боге вспомнил? МУЖЧИНА. Тебя не касается, какой я коммунист. Да разве вы оставили коммунистов? Всех, считай, перестреляли, перебили, замучили, в глушь загнали, в тайге сгноили… А они даже перед лицом смерти не теряют веры в товарища Сталина! Свет гаснет. Картина четвертая На темной сцене раздаются нестройные шаги, доносится шум. Разноголосые крики: - Я не враг народа! - Я никогда не предавал партию! - Слышишь, Коба! Меня, вместе с тобой боровшегося за революцию, ведут на расстрел! - Дайте подпишу все, что хотите, только оставьте в покое мою семью! - Я вот этими руками в революцию прикончил десятки контрреволюционеров! Как же я сам могу быть контрой?! - Я всегда был предан партии, товарищу Сталину! - Да здравствует товарищ Сталин! (Доносится грохот выстрела, мгновенная вспышка огня распарывает тьму.) - Да здравствует товарищ Сталин! Гремит выстрел. - Да здравствует товарищ… Выстрел. И сцена погружается во тьму и безмолвие. ЧАСТЬ ВТОРАЯ Картина пятая Та же квартира. Ночь. ЖЕНЩИНА, МУЖЧИНА, ГОСТЬ. МУЖЧИНА сидит на стуле, обхватив руками голову. ЖЕНЩИНА стоит у окна, глядя на улицу. ГОСТЬ, сидя в кресле, смотрит то на хозяина, то на хозяйку. МУЖЧИНА (кивком показывая на Гостя). Верно ты говорила… Это - не человек. (Гостю, с отвращением.) Ты - шайтан. ГОСТЬ Я? (Жестом указывает на Женщину.) А вот же - там, такая вполне воплощенная Шайтан! Ты ее не видишь, что ли? МУЖЧИНА. Что-о-о? (ЖЕНЩИНА, обернувшись, смотрит на них.) Ты смеешь обзывать мою жену шайтаном? (Вскочив с места, готов наброситься на обидчика). ГОСТЬ (выставив руку перед ним). Стой! Не кипятись! (МУЖЧИНА застывает на месте. Негромко и спокойно вразумляет.) Она попросту сама не ведает об этом… Естественно, и вы не догадываетесь… Пауза. (Переводя взгляд то на Мужчину, то на Женщину, искренним тоном.) Душа моя, не нужно диву даваться, ахать-охать. Все люди когда-то пребывают шайтанами, либо в предыдущей, либо в последующей жизни. Это неизбежно! Вы же говорите - диалектика? Не так ли? Вот вам и закон той самой диалектики! Пауза. ЖЕНЩИНА (спокойно). По-вашему, нет людей, которые избегнули этой участи? ГОСТЬ. В таком случае, это не люди, а ангелы! Короткая пауза. Впрочем…впрочем и среди ангелов попадается немало шайтанов. (Встав, прохаживается.) Похоже мы с вами ударились в мистику… ушли в сакральные миры… (Задержав шаг, пожимает плечами) Кто знает? (Продолжает вышагивать взад-вперед.) Вместо того, чтоб говорить о своих земных делах и делишках, рассуждаем о Боге, о шайтане…дьяволе… Какое нам дело до них? Лучше вот что… (Подойдя к Женщине, останавливается перед ней.) Лучше поговорим о вашем визите в НКВД… МУЖЧИНА (в шоке). Что-о? Пауза. ЖЕНЩИНА (пытаясь совладать с собой). Я не сама…меня вызвали!.. ГОСТЬ (Мужчине). Верно, ее вызвали. Не по своей воле ходила… МУЖЧИНА (потрясенно). Почему же ты мне ничего не сказала? ЖЕНЩИНА. Мне там велели никому ничего не говорить… Никто ничего не должен знать… МУЖЧИНА (срываясь на крик). Я тоже - «никто»? ЖЕНЩИНА (в тон ему). Уж не знаю, кто ты? Почему же ты мне солгал? Почему говорил, что никого не разоблачал, не чернил? МУЖЧИНА. Я не хотел усугублять твои страдания…не хотел прибавлять новых забот семье… Что должен был я сообщить тебе? Что меня заставили дать показания против Гарибзаде? Тебе бы это понравилось? ЖЕНЩИНА. Перестань юлить! Ты все от меня утаивал. А я, дура, в душе гордилась тобой… Утешалась, что ты со мной… Боялась, а вдруг ты… ты узнаешь об этом… ГОСТЬ (Мужчине). Вы понимаете, почему она боялась? Потому что… ЖЕНЩИНА (не обращая внимания на реплику Гостя). Почему ты мне ничего не сказал о том письме? ГОСТЬ (ворчливо). Не дадут мне слово сказать… ЖЕНЩИНА. Почему ты лапшу вешал мне на уши? Почему ты твердил, что совесть твоя чиста? МУЖЧИНА. Моя совесть чиста! ЖЕНЩИНА. Я теперь увидела, какая она чистая. Как стеклышко… ГОСТЬ. Успокойтесь! Успокойтесь же! Ведь взрослые вы люди. Что на вас нашло? (Женщине.) Я знаю, вам позвонили по телефону, когда мужа не было дома, и вызвали. И вы наутро в назначенное время направились в НКВД. Когда вашего мужа не было на работе… Они знали, когда вызывать, когда звонить. И прошу вас, давайте говорить спокойно… МУЖЧИНА (Женщине). Тебя вызывали из-за меня? ЖЕНЩИНА. Нет! ГОСТЬ. Ее вызывали из-за жены Гарибзаде… МУЖЧИНА. Не могу понять… ГОСТЬ …чтобы она «засвидетельствовала» антисоветские, антисталинские высказывания супруги Гарибзаде, когда они гостили у вас… МУЖЧИНА (Женщине). И ты… ЖЕНЩИНА. А что мне оставалось делать? Пригрозили: не подпишешь компромат - вместе с мужем получишь десятую статью, сядете оба за скамью подсудимых как «враги народа». У меня не было выхода. Кого я могла докричаться? Эти рожи…когда я вспоминаю их рожи, меня и сейчас оторопь берет. Настрочили - и я поставила подпись. МУЖЧИНА. Что написали? ЖЕНЩИНА. Ясно - что. Дескать, всякий раз, приходя в гости к нам, она позволяла себе крамольные речи…против советской власти… Да еще пыталась и меня завербовать в подпольную организацию своего мужа. МУЖЧИНА. И ты… ЖЕНЩИНА. Да… МУЖЧИНА. А ты не подумала о том, что они могут спросить, почему ты вовремя не сообщила им? ЖЕНЩИНА. Они дали слово оставить меня в покое. МУЖЧИНА. Да разве можно верить их слову, дуреха! ЖЕНЩИНА. Сам ты дурак. ГОСТЬ (качает головой). Ну вот…началось… Неровен час, разведутся! ЖЕНЩИНА. Трое здоровенных мужиков…так зыркали на меня, будто собирались раздеть догола, каленым железом жечь и наслаждаться зрелищем… И что я должна была делать? ГОСТЬ Потому и при втором вызове она показала против жены Гарибзаде. (Женщине.) Верно? МУЖЧИНА. Ты и во второй раз там побывала? ГОСТЬ. А что ей оставалось? Вызвали на очную ставку - подтвердить показания. МУЖЧИНА (Женщине). И ты подтвердила? Пауза. Ее арестовали после твоих первых показаний? ЖЕНЩИНА. Ее все равно арестовали бы, ты же это знаешь лучше меня… МУЖЧИНА. Итак, ты подтвердила, что у нас в квартире она позволяла себе контрреволюционные высказывания… Да еще пыталась завербовать твоего мужа в подпольную организацию? ЖЕНЩИНА (страдальчески). Ее так избили… Я с трудом узнала ее… Не знаю, узнала ли она меня?.. Лучше бы нет… С того дня я не могу уснуть. До утра молю Аллаха - пусть бы не узнала она меня. ГОСТЬ (Мужчине). Видите? А вы думали она спит… ЖЕНЩИНА (не слушая, о своем). Кабы она не узнала, кто оговорил ее… Короткая пауза. Она так держалась, будто все, что там ни говорилось, не касается ее. Что ни скажут, сразу поддакивает. Даже головы не подняла, чтоб взглянуть на меня… Все время бормотала: «Дайте мне уснуть… Дайте уснуть…». МУЖЧИНА. А ты все написанное выдала ей в лицо? ЖЕНЩИНА. Или ты хотел бы и меня видеть в ее состоянии, да? И ты бы пришел меня спасать - выручать? Да тебя раньше меня к стенке поставили бы! ГОСТЬ. Откуда знать, кого из вас первым… (Остановившись у одной из фотографий на стене, всматривается.) О-о-о! Старый дружище! Очень рад тебя видеть! ЖЕНЩИНА (резко) .Это мой отец, и другом вашим быть не может! ГОСТЬ. Это почему же? Потому ли, что он был самым распрекрасным, идеальным человеком на свете? Не так ли? (Мужчине.) Она и своего отца хорошенько не знает. (Снова глядя на снимок.) Знаешь, что это был за персонаж? (Усмехается.) О-о-о! Пауза. МУЖЧИНА (тыча пальцем в сторону Гостя). Он хочет нас изничтожить. Хочет, чтоб мы возненавидели друг друга… загрызли друг друга, задушили, убили!.. (Бьют часы на стене. Вздрогнув.) Уже Новый год наступил? Да? (Женщине.) Кончился 37-й? ЖЕНЩИНА. Как знать… МУЖЧИНА. Кончился! 37-й - позади! Вот, слышишь, часы пробили 12! Кончился 37-й! Кончился! (Внезапно, ринувшись на Гостя, хватает его за горло и начинает душить.) Вот так тебя… Так! (Женщине.) Иди, помоги мне! (ЖЕНЩИНА, чуть поколебавшись, с истошным, истерическим стоном нападает на Гостя, тот пытается вырваться из их рук. МУЖЧИНА, стискивая горло Гостю) Ты держи его за руки! За руки! (Как ни пытается, ни трепыхается ГОСТЬ, хрипя, ему не удается вырваться. Наконец, обмякнув, он валится на пол. Она, присев на корточки, упирается коленом ему в грудь и прижимает его руки к полу, МУЖЧИНА все еще душит его изо всех сил.) Все!.. Кончено!.. (Оторвав руки от горла распростертого на полу Гостя, садится на пол, ЖЕНЩИНА тоже присаживается обочь.) ЖЕНЩИНА. Околел как собака. (С сарказмом.) Отец мой, видишь ли, был его другом… (Не сдержавшись, плюет в лицо бездыханного Гостя.) Отец мой не мог быть другом такой погани, как ты… (Мужчине.) А что с тобой, весь трясешься? МУЖЧИНА (в отчаянии). Что мы натворили?.. ЖЕНЩИНА (с презрением глядя на Гостя). Он получил то, что заслужил. Пауза. С Новым годом тебя! Кончился 37-й… Но…но и от 38-го я не жду особых радостей… МУЖЧИНА. Тебя и прежде вызывали в НКВД? (Она подтверждает кивком.) Сколько раз? ЖЕНЩИНА. Ну, раза четыре-пять… МУЖЧИНА. Четыре-пять? Она кивает. И обо мне тебя расспрашивали? ЖЕНЩИНА. Да нет… О других наших знакомцах арестованных. МУЖЧИНА. Заставляли их тоже оговорить? (Она подтверждает кивком головы.) А может быть, и обо мне спрашивали, но велели держать язык за зубами? Потому и молчишь? ЖЕНЩИНА. Не бойся. О тебе разговора не было. МУЖЧИНА. А я не боюсь. ЖЕНЩИНА. Вижу… МУЖЧИНА. Если уж ты меня не понимаешь, то кто сможет понять? ЖЕНЩИНА. Да. Впредь нам нужно понимать друг друга… Иного не дано. Мы в таком темном тоннеле, что не видно впереди ни малейшего лучика надежды. Не видно… Ничего, кроме тьмы… МУЖЧИНА. Но ведь…если так поглядеть… что мы такого совершили? Короткая пауза. Мы просто спасли себя… ЖЕНЩИНА. Наверно, так… МУЖЧИНА. Или нам не надо было спасать себя? (Она пожимает плечами.) МУЖЧИНА. А они… там не мучили тебя? ЖЕНЩИНА. Что ты имеешь в виду? Если побои - то нет. Не били. МУЖЧИНА. Хочу сказать… не приставали? ЖЕНЩИНА. Нет… если ты спрашиваешь о посягательстве - никто… (Глядя на тело Гостя.) Странно! Столько в Баку семей… почему он выбрал именно нас? МУЖЧИНА (также поглядев на мертвого). Не знаю… А тебя вызовут еще по делу Ахунда? ЖЕНЩИНА. Наверно… Он же сосед… МУЖЧИНА. И что ты скажешь там? ЖЕНЩИНА. Что велят - то и скажу. Пауза. МУЖЧИНА (уставившись на труп). Мы…мы убили человека… ЖЕНЩИНА. Нет, не человека…шайтана… Ты еще этого не понял? Я сразу поняла, что он - не человек. Как увидела. МУЖЧИНА (с горькой усмешкой). А кому мы докажем? Сообщить в НКВД, дескать, мы задушили шайтана?.. А если нагрянут сюда и обнаружат его - то как быть, что говорить? ЖЕНЩИНА. Его нельзя оставлять тут. Надо отнести и бросить на свалку, на съедение крысам… МУЖЧИНА. Но как с пятого этажа спустишь его… причем в новогоднюю ночь! Куда его деть, куда тащить? ЖЕНЩИНА. Надо изрубить на куски. МУЖЧИНА (ужаснувшись). Что? ЖЕНЩИНА. Изрубить. А после по кускам перетащить и… МУЖЧИНА. Нет! Я этого не смогу! ЖЕНЩИНА. Почему же? Он…не заслужил того, чтобы с ним обращались как с человеком… МУЖЧИНА. Как-никак…он во плоти и крови человеческой… ЖЕНЩИНА. Где топор? МУЖЧИНА. Нет!.. Нет!.. (ЖЕНЩИНА, поднявшись, направляется к кухне. Вдогонку ей, громко.) Нет!.. Нет! Я не смогу… не сумею… (Она возвращается из кухни с секачом и ножом в руке.) ЖЕНЩИНА. Помоги мне! МУЖЧИНА. Ты? Ты будешь кромсать его? Нет… Я не смогу помочь… ЖЕНЩИНА. Трус! Ты всегда был труслив как заяц! (Она подходит к телу Гостя, отставляет нож). Сперва надо отсечь башку… (Взяв секач за топорище обеими руками, заносит вверх и, когда собирается обрушить удар, внезапно ГОСТЬ хватает ее за запястья и резким движением отталкивает прочь. Она падает.) ГОСТЬ (выпрямив спину, садится на полу. Мужчине). А ты говорил: «она не шайтан!» (Передразнивая.) «Ты…мою жену обозвал…шайтаном?!» Видел? Видел, как замахнулась топором? В куски бы изрубила! О-о-о! Да ты знаешь, что это за фурия? Ее папаша по сравнению с ней - ангелочек! (Насмешливо копирует.) «Он мой отец…он не мог быть вашим другом…» (Качает головой.) Ай-яй-яй… Свет гаснет. Картина шестая Та же обстановка. Ночь. МУЖЧИНА сидит на стуле, ЖЕНЩИНА, облокотившись о стол, обхватив голову руками, сидит напротив, ГОСТЬ, что-то бормоча, прохаживается по комнате. ГОСТЬ. Славно вы отметили Новый год!.. Лучше быть не может… Отлично встретили! (Показывает на ходики.) Какое совпадение - часы пробили аккурат в тот момент, когда меня душили… Так кинулись на меня, будто нелюди! А еще разглагольствуют о высоких материях. (Разминает шею.) Все еще болит! (Достав из кармана зеркальце, всматривается.) Ну да, останется синяк… (Качает головой.) Вот ведь что выкинули! (Продолжает прохаживаться.) Я же говорю… Они и по-человечески объясняться не умеют. Нет, чтоб сесть спокойно за стол, спокойно говорить и слушать друг друга. Нет уж, надо орать, горло драть, оскорблять, шпынять, душить! (Потирает шею.) А еще интеллигенция…люди образованные… (Женщине, потирая себе запястье.) Я бы в жизни не подумал, что у такого хрупкого создания такая силища в руках. Так стиснули руки мне - что онемели, одеревенели. Вот, глядите, пошевелить не могу. ЖЕНЩИНА. Я хочу все же…хочу у вас спросить… Но очень, очень прошу ответить: почему в таком огромном Баку, в таком просторном Азербайджане, в таком необъятном Союзе вы выбрали именно нас? Почему? Неужто мы самые худшие среди обитателей Баку, республики, страны? И на нас должна пасть кара? ГОСТЬ. Во-первых, я не обязан вам отвечать. Вообще я никому ничего не должен, не был и не буду должен! Во-вторых, откуда вы знаете, что мое местонахождение только здесь? Я должен вам отчитываться, что ли? Может, сейчас, кроме вашей квартиры я нахожусь еще в сотне, тысяче, миллионах домов? Население СССР перевалило за 150 миллионов! Правда, вы, расстреливая друг друга, убавляете свою численность… Признаться, порой я сам теряюсь: кто жертва, кто палач? Не могу взять в толк. Вот с утра мы толкуем о Гарибзаде. (Остановившись.) Дай-ка и я присяду, поговорим спокойненько. (Садится в кресло.) Так вот. Избивали его в НКВД? Да. Пытали? Да. Расстреляли с женой в придачу? Да. Осиротили их детей? Конечно, значит, кем теперь является Гарибзаде? Жертвой! (Мужчине) Не так ли? Короткая пауза. Но минуточку, погодите минуточку. Где работал Гарибзаде шесть лет тому назад? В 1931-м? (Смотрит то на нее, то на ее мужа). Короткая пауза. Ладно! Я вам сейчас напомню. В 1931 году Гарибзаде девять месяцев проработал на посту генпрокурора Азербайджанской ССР. Всего девять месяцев. Но за эти девять месяцев он потребовал для 34 обвиняемых в «контрреволюционной деятельности» вынесения смертного приговора, и они были отправлены на тот свет. Сколько дней составляют девять месяцев? Тридцать умножим на девять, получается 270. Плюс еще месяца с 31 днем. Ну, скажем, пусть будет всего 275 дней. (Женщине.) Верно считаю? Пауза. 275 разделим на число этих несчастных. Сейчас…минуточку… Более восьми… Значит, Гарибзаде каждые восемь дней отправлял на расстрел одного человека. И как тогда именовать Гарибзаде? Получается - палач… МУЖЧИНА. В те времена расстреливали настоящую контру… ГОСТЬ. А настоящая контра - разве не люди, товарищ дорогой? МУЖЧИНА. Я тебе не товарищ! ГОСТЬ. Ох-хо-хо. Да вы себя не знаете. Я же вас, знаете ли, люблю. Вы мне как родные. (Женщине.) Вы тоже. Это не суть важно, что вы хотели изрубить меня топором. Истина в том, что вы оба мне дороги. (Пальцем шутливо грозя Женщине.) Я и отца твоего очень чтил… ЖЕНЩИНА. Вы…может, явились к нам, чтобы заключить с нами сделку? ГОСТЬ. Сделку? Я, знаете, за целый день смеюсь только один раз. Потому выжидал момент, чтобы смех мой был кстати. Вот сейчас и настал момент. (Смеется). Вы выдумали себе новоявленного доктора Фауста, продавшего душу Мефистофелю! А на кой черт Мефистофелю сама душа? Чего она стоит? Душа ваша - как и вы сами. Вы сочинили легенду, дескать, Дьявол, вступив в сделку, берет на откуп вашу душу… Выдумали миф, развели ахинею, что все, кто подвернулся под руку, от Сократа до Бекона, от Нострадамуса до Джордано Бруно были в сговоре с Дьяволом. Да на что Дьяволу ваши души? Чтобы в грех ввести? Так и без того души ваши погрязли в грехах!.. Короткая пауза. Кажется, я тут с вами заговорился. Сколько раз зарекаюсь не молоть языком, а опять же срываюсь… (Поднявшись, начинает ходить взад-вперед. Останавливается у стола.) Вино налито, да не выпито… ЖЕНЩИНА (устало). Хотите выпить? ГОСТЬ. Я? Нет. Не употребляю. (Прохаживается.) Ладно… (Смотрит на часы.) Время позднее… Я напомню вам одно событие, и на том завершу свою миссию, но покорнейше прошу вас: не передеритесь друг с другом, не оскорбляйте друг друга. Договорились? МУЖЧИНА. Что? (Женщине.) О чем он? ЖЕНЩИНА. Он поведает нам некое событие, и мы, выслушав его, не должны оскорблять друг друга. МУЖЧИНА. Причем тут оскорбления? (Поднявшись, кипятится.) Да мы до сих пор жили душа в душу! В мире и согласии! Чего ты прицепился, чего ты хочешь от нас? Ты никому ничего не должен, говоришь, а мы-то чего тебе задолжали? Почему ты не отстанешь от нас? (Все больше распаляясь.) Ведь… Кем ты себя возомнил?.. Кто ты такой? Уполномоченный Аллаха, что ли? Чтоб нас судить, обвинять?.. Давать оценку нам? А? Нашелся судья! Самозванец! Мразь! Пусть меня судит тот, кто лучше меня! Кто имеет право судить меня! Понял?! Ты же погряз в скверне, по горло, с потрохами! По какому праву ты обвиняешь нас?! Выходит, мы должны взирать на твои распрекрасные деяния и сгорать со стыда, испытывать угрызения совести? Черта с два! (Показывает ему кукиш.) Вот тебе!.. Короткая пауза. ГОСТЬ. Вот ваша культура! У меня нет слов… (К зрителям.) Взрослый МУЖЧИНА, а как себя ведет, глядите! (Показывая на Мужчину, Женщине.) Где он получил такое воспитание? (Качает головой.) Ай-яй-яй!.. Надо же, как струхнул! (Мужчине.) Вы еще и не знаете, что я вам напомню, а уже душа в пятки ушла… Ну, тогда слушайте! (Вдруг поворачивается к Женщине.) Хотите, начну с вас? ЖЕНЩИНА. Нет! Не желаю! (В истерике.) Оставьте нас в покое! Кто вы такой, уж не бессмертное ли существо?! И вас нельзя убить? Уничтожить? МУЖЧИНА. Можно! Еще как! (В диком порыве набрасывается на Гостя.) На сей раз тебе не спастись! Поганый шакал! Гиена! (Снова хватает его за горло обеими руками, душит.) Теперь-то все будет кончено! «Финита ля комедиа»! (ЖЕНЩИНА устремляется к нему на подмогу. Совместными усилиями, навалившись на Гостя, они сбивают его с ног. ГОСТЬ отбивается изо всех сил. МУЖЧИНА обрушивает на него удары.) Получай! Вот тебе! Вот тебе! ЖЕНЩИНА. Надо его задушить! Души его! Души!.. ГОСТЬ (кричит). Что вы делаете? Отпустите меня! МУЖЧИНА. Черта с два!.. Не отвертишься!.. ГОСТЬ (хрипя). Вы с ума сошли!.. Отпустите!.. ЖЕНЩИНА. Не слушай его!.. Дави! Посильней!.. ГОСТЬ (вопит). Вай!.. Глаз… Глаз…выбили… ЖЕНЩИНА. Жми! Не выпускай! (ГОСТЬ, исторгнув стон, затихает, уже не в силах сопротивляться, распластывается на полу.) Ну? Окочурился? МУЖЧИНА (приложив ухо к груди Гостя). Сердце не бьется. ЖЕНЩИНА. А может, у него и сердца-то нету? (МУЖЧИНА поднимает руку лежащего и отпускает: рука падает как плеть.) МУЖЧИНА. Нет, на сей раз он - испустил дух. Дал дуба… Туда ему и дорога… ЖЕНЩИНА (брезгливо отряхивая свою руку). Руку всю замарала его кровью. МУЖЧИНА. Ты…выколола ему глаз? ЖЕНЩИНА. Надо бы и другой… Короткая пауза. МУЖЧИНА. Пальцем, что ли, выколола? ЖЕНЩИНА. А чем еще? Пойду вымою руку… (Поднявшись, с презрением косится на Гостя.) Мерзкая тварь… (Покидает сцену.) На сцене сгущается тьма. После паузы, когда вновь на сцене светлеет, ЖЕНЩИНА возвращается и застывает на месте. ЖЕНЩИНА. Где же он? (Тело Гостя, лежавшее на полу, исчезло.) МУЖЧИНА (продолжая сидеть на полу, в ужасе). Сгинул! ЖЕНЩИНА. Как это - сгинул? МУЖЧИНА (все в том же состоянии). У меня на глазах…вдруг взял и сгинул… ЖЕНЩИНА (истерически). Нет! Он здесь!.. Он затаился!.. (Мечется по сцене, опрокидывая все вверх дном.) Найти… добить… додушить… уничтожить… искромсать на куски… (МУЖЧИНА, поднявшись на ноги, обнимает ее.) МУЖЧИНА. Успокойся!.. Его уже нет… Он исчез на моих глазах…моментально…в мгновение ока…истаял…растворился… Пауза. ЖЕНЩИНА (трясясь). Кто это был? Что это было?.. МУЖЧИНА. Возьми себя в руки!.. Его здесь уже нет! (Сжав ее в объятьях, пытается удержать.) Видать, это было некое испытание…выпавшее на нашу долю… ЖЕНЩИНА (содрогаясь, срывается на крик). Что он был? Кто он был? Почему выбрал нас? Почему? За что? МУЖЧИНА (прижимая ее к груди). Ну, успокойся же! Нет его уже! Истаял… Ушел… Улетучился… Все теперь образуется… Она, высвободившись из его рук, подходит к портрету Сталина. ЖЕНЩИНА (тыча пальцем в портрет). Может, это был он? А? Может, он обернулся Гостем? (МУЖЧИНА поспешно закрывает ей рот ладонью.) МУЖЧИНА (в паническом страхе). Замолчи! Ты совсем спятила?! Свет гаснет . Картина седьмая Та же обстановка. Ночь. ЖЕНЩИНА, МУЖЧИНА, ОФИЦЕР и два сотрудника НКВД. ЖЕНЩИНА и МУЖЧИНА сидят за столом друг против друга. МУЖЧИНА. Может, все это было кошмарным сном? Галлюцинацией… ЖЕНЩИНА (пожимает плечами). Может быть… МУЖЧИНА. Ты…ты действительно ходила в НКВД? ЖЕНЩИНА. Да… Пауза. А ты написал ему (показывает на портрет вождя). письмо… Пауза. МУЖЧИНА. Вот так-то и настал 38-й… Что ж, то есть 37-й никогда не кончится? (Она вновь пожимает плечами). Откупорить шампанское? ЖЕНЩИНА. Как хочешь. Пауза. Неужели он опять вернется? МУЖЧИНА. Он исчез…сгинул. Пауза. Ты…ты вот говорила, что ночами уснуть не могла. А я, думаешь, засыпал, как только закрою глаза? Да разве я каменный?.. Ругал себя во все корки…проклинал себя… Места себе не находил… Ты не веришь мне? ЖЕНЩИНА. Почему же? Верю… Короткая пауза. МУЖЧИНА. Давай-ка будем считать, что ничего не было. Пауза. Сердце разрывается… Как же нам вот так жить? ЖЕНЩИНА. Не знаю… (Раздается громкий стук в дверь. Насторожившись.) Явился? (Стук повторяется.) Это он! Он! (МУЖЧИНА, поднявшись, направляется к двери.) МУЖЧИНА. Кто там? Голос из-за кулис: Откройте! ЖЕНЩИНА. Слышишь: голос. МУЖЧИНА (тихо, ей). Может быть… Голос из-за кулис: Откройте! Откройте же дверь! МУЖЧИНА. Может, из НКВД? (Она пожимает плечами. Он отпирает дверь. Входит ОФИЦЕР НКВД и двое сопровождающих его сотрудников. У ОФИЦЕРа черная повязка на одном глазу.) ОФИЦЕР. Азер Аяз оглу? МУЖЧИНА. Да. ОФИЦЕР. Вы должны последовать с нами. МУЖЧИНА. Почему? С какой стати? ОФИЦЕР. С какой - растолкуют в НКВД! (Сопровождающим.) Обыщите квартиру! Все, что есть у этой контры - выпотрошите! (ЖЕНЩИНА, подступив к ОФИЦЕРу, пристально всматривается в него.) МУЖЧИНА. Кто это - контра? ОФИЦЕР. Кто? Вы! МУЖЧИНА. Я? ЖЕНЩИНА (не сводя взгляда с ОФИЦЕРа, шепотом). Это - он… ОФИЦЕР (не обращая на нее внимания, сотрудникам). Приступайте!. (Сотрудники начинают шарить везде, по всем углам.) ЖЕНЩИНА. Это - он! Он! ОФИЦЕР (не обращая на нее внимания, Мужчине). Можете взять с собой небольшой чемодан с вещами. МУЖЧИНА. Но объясните, за что? Почему? ОФИЦЕР. Я уже сказал. Опять надо вам объяснять? (Подойдя к Мужчине, приближается вплотную, чуть ли не тыча носом ему в лицо.) Потому, что вы - один из главарей подпольной террористической шайки, окопавшейся в вашем же наркомате! МУЖЧИНА. Я? Главарь?.. Подпольной… ОФИЦЕР (перебивая). Да! Или это не так? МУЖЧИНА. Конечно, не так! Я сам разоблачал эту организацию! Я первым дал сигнал о ней! Я оповестил вас, поднял на ноги! Я написал письмо товарищу Сталину! ОФИЦЕР. Из страха, что вскоре и до вас доберемся! Хотели опередить нас? Да? Чудак-человек! Разве можно нас опередить?! (Проводящие обыск, заграбастав попавшиеся под руку газеты, журналы, книги, бросают их в кучу на середину сцены.) МУЖЧИНА. Я это так не оставлю! Я напишу жалобу товарищу Сталину! Я… ОФИЦЕР (перебивая). Послушай, ты, замаскированный враг! Знаешь, что… (Схватив его за грудки, трясет.) Не смей произносить святое имя товарища Сталина своим поганым ртом! Понял! Понял ты меня, контра? Враг народа! МУЖЧИНА. Я не враг народа! ОФИЦЕР . Ну-ну. Я до сих пор не видел такого врага народа, чтоб сам добровольно признался в этом! Чтоб пришел и сказал: да, вот я, враг народа! (Передразнивает.) «У меня есть алиби!» ЖЕНЩИНА. Я же говорила, это он! Это он! ОФИЦЕР (пропуская ее слова мимо ушей). Но сколько веревочке ни виться, а конец будет! Маска будет сорвана. И им приходится расколоться. Потому, как у вас нет ни чести, ни совести. Есть ли? Короткая пауза. Есть у тебя совесть? МУЖЧИНА. Я не враг народа! ОФИЦЕР. Ты бесчестный, бессовестный человек! Ты совершил измену партии, народу, родине, простым советским трудящимся! Ты предал товарища Сталина! Идеалы коммунизма! Понял? Ты - агент японских спецслужб! МУЖЧИНА (кричит). Я никогда не был в Японии! Я не разговаривал ни с одним японцем за всю жизнь! ОФИЦЕР. Собирайся! Мы тебе напомним! Не то, что в Японии, признаешься, что и на Марсе побывал… Собирайся. МУЖЧИНА. Я туда не пойду. ОФИЦЕР. Пойдешь, как миленький! Пойдешь, дорогой. МУЖЧИНА. Я вам не «дорогой». ОФИЦЕР. Вот там, когда упадешь мне в ноги, спросишь, дорогой ты мне или нет. МУЖЧИНА (с презрением, твердо). Я не упаду к твоим вонючим ногам, не взмолюсь! ОФИЦЕР. Ладно! Посмотрим! Поглядим, чьи ноги вонючие. Поторапливайся! Тебя ждут с нетерпением! (МУЖЧИНА смотрит на Женщину расширившимися от страха глазами, переводит взгляд на ОФИЦЕРа и неожиданно бежит к окну. ОФИЦЕР - сотрудникам) Держите его! Держите! (Они не успевают схватить и удержать Мужчину; он бросается из окна, и после звона разбитого стекла доносится с улицы тупой стук ударившегося оземь тела.) ЖЕНЩИНА (кричит). Вы погубили его! Вы убили его! ОФИЦЕР (сопровождающим). Олухи! Не могли удержать его! (Подойдя к окну, выглядывает вниз.) Ай-яй-яй! (Повернув голову, сотрудникам.) Ступайте вниз и погрузите его в машину! Живей! Я тоже сейчас спущусь! (Сотрудники поспешно покидают сцену.) ЖЕНЩИНА. За что? За что вы убили его? ОФИЦЕР (тихо). Не бойся!.. (Свет выхватывает только их лица.) Он придет к нам! Пауза. ЖЕНЩИНА (шепотом). К нам? То есть куда? ОФИЦЕР (шепотом). Куда?.. Вот туда… (Пальцем показывает на потолок.) Во-он туда… Там…к нам… Он уже в пути… ЖЕНЩИНА. Ты… ты - он? ОФИЦЕР . Он? То есть кто? ЖЕНЩИНА. Недавний ГОСТЬ? ОФИЦЕР (недоуменно). Какой еще ГОСТЬ? ЖЕНЩИНА. Ну, тот самый ГОСТЬ…который к нам явился… О… Он - это ты? ОФИЦЕР . Ничего не понимаю. ЖЕНЩИНА (еще больше понизив голос). Не бойся… Признайся… Ты - это он?.. ОФИЦЕР. Мне - бояться? Чего же? Я и самого Аллаха не боялся… Это вы живете в страхе… Делаете все, что заблагорассудится, а после боитесь (оказывает на потолок) геенны огненной!.. Все вы, как недоумки, денно и нощно молите Всевышнего, чтобы сподобил ваших родителей, братьев, сестер, любимых людей райского блаженства… И сами, каждый из вас, мечтаете попасть в рай. Испокон веков выдумываете себе борьбу Добра и Зла… И все валите на Аллаха! А что поделать Аллаху, если у вас столько грехов? Как Ему допустить вас в рай? Ведь Всевышнему помочь надобно… Даже у тех, кого вы возомнили безгрешными и праведными, столько грехов… И вы ставите Аллаха в тупик… Сами изгаляетесь друг над другом, делаете всевозможные гадости, а после говорите: проклятье шайтану? С какой стати, за что проклятье шайтану? Все жаждете рая. Во-он он, рай, там ни души, пусто… По моим сведениям, за последние три тысячи лет выискали лишь пару душ, достойных рая, да и то со скидкой… Все вы являетесь ко мне… Но…но это к тебе не относится. (Исподволь обнимая Женщину, с распаляющейся страстью.) Все вы устремляетесь ко мне… И правильно поступаете… Ибо дорога ко мне - путь истинной жизни… Этот путь - первооснова, фундамент вашего бытия… Смысл всей вашей жизни, вашего существования заключается в этом самом пути!.. Впрочем, это я так, к слову… Не бери в голову… Слово не имеет никакого значения… Слово служит для прикрытия лжи… Порой вы и сами не осознаете этого… Только потом прозреваете… (Показывает на потолок.) Когда окажетесь там… Это я тебе говорю по опыту тысячелетий… (С откровенным вожделением.) А топор-то ты здорово подняла… мне понравилось… (Привлекая Женщину к себе, показывает на свой глаз с черной перевязкой.) И это ты ловко проделала… Раз! - и плакал мой глаз!.. Браво… Ты не беспокойся… это пройдет… заживет… Со мною такие вещи происходили миллионы раз… Образуется. Сама увидишь… Ты мне нравишься… Твои глаза, твои руки, твое тело… Как только увидел тебя, я понял - ты создана для меня… Ты и сама убедишься в этом… Знаешь, от твоих грудей мне передается энергия, как будто ты кормишь грудью дитя… ЖЕНЩИНА (озираясь по сторонам). Похоже, у меня начинается галлюцинация… ОФИЦЕР (проследив за ее взглядом, пожимает плечами). Галлюцинация? Короткая пауза. ЖЕНЩИНА (с затаенной страстью, шепотом). Ты говоришь…ты сказал, что он явится к нам? ОФИЦЕР. А куда еще ему деваться? (Прижимает ее к груди.) Он уже добрался, он там. (Жестом показывает в сторону окна.) Я возьму его к себе…в ученики… Он талантлив… У него есть будущность!.. ЖЕНЩИНА. Значит, он…к нам… ОФИЦЕР. Да… ЖЕНЩИНА. К нам? Но ведь…ведь я здесь… ОФИЦЕР. Что с того? Тебе же не вечно оставаться тут… Рано или поздно явишься… (Пытается поцеловать ее в губы.) ЖЕНЩИНА (уперевшись руками ему в грудь, стремится отстраниться). Нет!.. Нет!.. ОФИЦЕР. Почему - нет?.. ЖЕНЩИНА. Нет!.. Нет!.. ОФИЦЕР. Почему? ЖЕНЩИНА. Я… я боюсь! ОФИЦЕР (показывая на потолок, страстным шепотом). Этого? ЖЕНЩИНА. Да… ОФИЦЕР. Зря! Думаешь, там страшнее, чем здесь? Нет! Там не страшнее, чем здесь! (Снова пытается поцеловать ее в губы.) ЖЕНЩИНА. Нет… ОФИЦЕР. Ну скажи же: «да»! «Да… да…». ЖЕНЩИНА (охваченная смешанным чувством тревоги и возбуждения, шепотом). Да?.. ОФИЦЕР. Конечно… Сцена заливается светом. ОФИЦЕР, торопливо отстранившись от Женщины, подходит к окну и смотрит вниз. (Громко.) Ну что там у вас? Бросили его в машину? (Быстрыми шагами устремившись к двери, Женщине.) Ну, пока!.. И сами никуда не отлучайтесь!.. Наверно, и вас вызовем!.. ОФИЦЕР покидает сцену, ЖЕНЩИНА остается посреди сцены в застывшей позе. Свет гаснет. 11 декабря 2007 г. Баку | ||